С незапамятных времен многие воины разрисовывали свои лица. Что заставляло носителей меча браться за косметички? Северная Америка, Океания, Африка, Австралия, Азия. Да и Европа совсем недавно тоже отличалась. География впечатляет.

Шрамы и татуировки вопросов не вызывают. Уж, коль лицо – личный паспорт, то нечего удивляться появлению в нем различных штампов. Отмечать на себе свои достижения и биографические события – традиция удобная и понятная. Например, по нашивкам на американском вояке можно чуть ли ни узнать, в какую часть задницы его ранили. Биографические отметки оставим в стороне, с ними вопросов нет.

Интереснее другое: зачем покрывают лица краской? Зачем нужны узоры, порой, глобально меняющие физиономический образ, именно в контексте самого боя? Я вижу два ответа. Оба они касаются разных военных эпох, разных армий, а поэтому – разных целей и методов.

1. Древние воины.

В древности сражение шло, в основном, в ситуации прямого контакта. Рукопашная битва с применением холодного оружия возлагала ответственность за победу на физическую силу и подготовку воина. И – одно из важнейших – на его психологические качества.

И здесь мы упираемся на некоторые свойства лица. А именно, его гуманизирующую функцию.

Множество исследований физиономического восприятия указывают на то, что оно не совпадает с восприятием других объектов. У него – свои отдельные механизмы. Многие из них связаны с эмпатией, сопереживанием, сочувствием. Эти реакции, если у человека не было серьезных отклонений в развитии, довольно сильны. Мало того, они протекают неосознанно, автоматически. Через эмпатию, лицо как бы выполняет функцию окна во внутренний мир другого человека. Это все подробно изучено и описано. Лицо – это мощный «гуманизатор». Именно поэтому жертвам казни часто закрывали лицо. Берегли психику палачей. А современным военным хорошо знакомы проблемы, связанные с боевыми действиями в условиях непосредственного контакта. Главный барьер здесь – человеческое лицо.

Это препятствие проявляется двояко. С одной стороны – рука не поднимается на себе подобное существо. С другой стороны – надежды на гуманность со стороны себе подобного. Все эти реакции, следует еще раз подчеркнуть, – автоматические и довольно сильные.

Конечно, опытные воины с этими помехами справлялись. Дегуманизация лица оказывалась для них условием выживания. Кто-то так и застревал в состоянии грубости и агрессивности, кто-то проявлял большую гибкость, переключаясь на разные ситуации, но все, так или иначе, могли, глядя в лицо, рубить его топором.

А ожидания гуманности, связанные с образом человеческого лица, использовалось как инструмент устрашения противника. Юлий Цезарь в «Записках о галльской войне» отмечал, что британцы красили себя в голубой цвет, отчего выглядели страшнее остальных. Некоторые племена даже прозвали «Пиктами», т.е. «Накрашенными».

Когда лицо изменяет свои очертания и цвет, происходит сильный сбой в его восприятии. Ведь, ломается сразу целый пакет психологических механизмов. И, уж гуманизма там точно нет. В общем, сбой физиономического восприятия способен довести противников до паники. Этого от них и добиваются. Малейшее колебание может оказаться огромным подарком в бою.

2. Современные воины.

В современном бою пугать противника своей рожей не принято. Да и сам контакт лицом к лицу стараются свести к минимуму. Современный бой больше ассоциируется с жирным америкосом, жующим гамбургер и управляющим дроном из бункера. Его лицо, быть может, способно испугать своими натуральными габаритами.

А те, кто все же бегают по лесам и полям, продолжают пользоваться косметичками. Но цели здесь – уже другие. Опять вернемся к тому факту, что физиономическое восприятие занимает огромное и обособленное место в общей системе зрительного восприятия. Здесь камуфляж должен занимать свое обособленное место. Если человек обладает, как минимум, тремя разными механизмами распознавания лиц, то об их маскировке стоит заботиться с особой тщательностью. Существуют специальные техники такой маскировки. Цвета хаки подбирают так, чтобы, к примеру, углубленные и выступающие части лица менялись местами. Общая их направленность – максимально сбить с толку физиономическое восприятие. С ним приходится считаться отдельно.

Таким образом, получается, что древние воины использовали свои лица как оружие, а современные – прячут их подобру-поздорову. Объединяет их одно: огромная значимость лица как образа. С этим приходится считаться с разных сторон.