Лицо имеет столь огромное значение для человеческого социума, что его сложно одним махом выразить. Интересные особенности обнаруживаются, если рассмотреть исследования американского социального психолога Стенли Милграма. В одном из наблюдений значение физиономического образа проявилось весьма своеобразно.

Каждый житель мегаполиса, который регулярно пользуется общественным транспортом, знаком с феноменом, который описывает этот ученый. Ежедневные поездки, по одним и тем же маршрутам в одно и то же время, заставляют пересекаться с одними и теми же людьми, которые делают то же самое. Часто встречаясь в вагонах, на перронах, в переходах, они постепенно привыкают друг к другу. Каждый человек имеет свой набор примелькавшихся лиц. Сам того не сознавая, человек готов скорее прийти к таким людям на помощь и вообще воспринимает их более положительно.

Фактически, Милграм описал стихийное формирование группы. Такая «мегаполисная община» может не иметь четких очертаний, между ее членами отсутствует вербальное общение, люди совершенно незнакомы. Мало того, если бы они получше узнали друг друга, вполне возможно, что общение на том бы и закончилось. Единственный фактор, объединяющий этих людей в фантомную группу, это лица. Регулярное их видение и привыкание к ним уже сами по себе способны сблизить людей.

В этом всем лицо проявляет свою двойственную природу. С одной стороны, оно всегда строго индивидуально. Поэтому каждый раз его узнают и к нему привыкают. С другой же стороны, это незнакомое лицо, со всей его индивидуальностью, может быть легко заменено на другое, которое начнет просто регулярно появляться.

Конечно, в реальной живой общине лицо не может быть фактором ее формирования. Люди оказывается там волей судеб, и имеют дело с теми лицами, которые есть. А общение с ними дополняет и разворачивает восприятие лиц, переводя их из разряда объектов в нечто вроде пространства. А пространство, как известно, люди не видят, как некую пустоту. Община может вовсе не осознаваться как физиономическое пространство, но она всегда таковым является. Лица, к которым человек привык, становятся для него родными и близкими, даже если они здорово перемежаются откровенными придурками.

Об этом же свидетельствует недавнее исследование, опубликованное в американском журнале «Ассоциация психологических наук» (APS, https://www.psychologicalscience.org/news/releases/familiar-faces-look-happier-than-unfamiliar-ones.html)

Автор исследования, Эван Карр, именно об этом и заявляет: «Мы показываем, что знакомство с чужим лицом влияет на то счастье, которое вы воспринимаете в последующих выражениях лица от этого человека».

Эксперименты этого ученого выявили тот факт, что эмоции на знакомых лицах воспринимаются более глубоко и пристально, чем на незнакомых. А счастливые выражения знакомых лиц значительно переоцениваются, т.е. выглядят еще более счастливыми.

Поэтому, немудрено, что примелькавшиеся в метро физиономии невольно объединяются в почти неосознаваемую группу «своих». Достаточно эти лица периодически видеть.

Эти свойства физиономических образов фактически являются системой «свой-чужой». В ходе своей долгой истории, люди все более уплотнялись. И у них выработалась способность выстраивать внутривидовые группы и сообщества. Сами люди нуждались в разделении. «Чужие» люди, например, могли представлять большую опасность, чем «чужие» животные виды. Отличать «своих» от «чужих» – это, порой, вопрос выживания.

В результате, лицо приняло на себя функции идентификации и отличия. Лица, которые входят в состав «своих», конечно же, должны располагать к большему психологическому комфорту. А исследование Стенли Милграма как раз и выявило тот факт, что лицо может быть просто индикатором системы «свой-чужой». Здесь мы не говорим о познании человека через его лицо – только разделение по данному признаку.