Меня можно легко поймать на двойственности. С одной стороны, я пытаюсь утверждать, что восприятие физиономического образа – это целая ветвь психологии. При этом я имею в виду психологию научную, т.е. упакованную в методологию, экспериментально-исследовательский аппарат, опирающуюся на маститых предшественников и т.д.

С другой стороны, многие публикации на эту тему буквально пропитаны мистикой. Я спокойно использую такие понятия, как «сознательные сущности» в масках, «развоплощенное сознание», «воздействие масок на психику» и т.д. Веет каким-то «колдунством».

У человека, который едва знаком с «Физиономическим моделированием», вся эта двойственность может вызвать скепсис. Обычно так ведут себя шарлатаны, пытающиеся придать вес своим утверждением за счет произвольно выхватываемой «научности».

Эта проблема – не нова. В свое время, Карл Юнг столкнулся с реальностью коллективного бессознательного. Мистика здесь встречается с наукой точно так же, как, например, долгота и широта – на полюсах. Направления, хоть и разные, но искривленное пространство способно их встретить. Юнг испытывал неловкость и опасения насмешек со стороны научного мира. И старался быть максимально аккуратным, четко оговаривая каждый свой тезис.

С восприятием физиономических образов – точно так же. Механизмы психики, которые связаны с этим восприятием, изучены лишь отчасти. Эта область не просто заводит в сферу загадочного и непознанного – она открывает целый мир. И когда я говорю о мистической силе маски, то всегда указываю и на психические процессы, которые с этим связаны.

И каждый раз оказывается, что вся мистика – это дело рук человеческих. Сам зритель, глядя на физиономический образ, приводит в действие собственные инструменты восприятия лиц.

Оказываясь в роли этнографа, который исследует магию, невольно придется проникаться магией. Ее грань с наукой – весьма тонка.