Человек есть мера всех вещей. Эта идея Протагора столь интересна и значима, что оказалась тем немногим, что вообще сохранилось из его произведений. Пройдя сквозь века, она, играя смыслами, проявилась и в экспериментах новой физики: оказалось, что соприсутствие наблюдателя влияет на ход эксперимента. И вообще, Наблюдатель и Реальность взаимно относительны.

Осознание себя как меры всех вещей – ближе к абстракции. Однако оно может непосредственно, физически проявляться через лицо. Представьте, неохватный мир, во всем своем величии, стекается к человеческому лицу. Он не просто разворачивается перед человеком, он предстает пред его лицом – довольно ограниченном по размерам объектом. Чтобы видеть Млечный путь, нужно, чтобы он проецировался на сетчатку глаза, без которого и физиономия – не физиономия. Да и органы восприятия, в основной массе, сосредоточены на лице.

Также лицо выражает психические состояния своего владельца. Мимика отражает все эмоции и переживания, то есть реакции на окружающий мир.

Получается, что лицо воспринимает реальность, и лицо же ее оценивает, «дает ей меру». Волей-неволей, получается, что знаменитая идея Протагора выражается физиономически.

То, что человек – это мера всех вещей, можно понимать по-разному. С одной стороны, если мы говорим о человеке как таковом, то в этой фразе можно найти величайший гуманизм и антропоцентризм. Чем-то она сродни брежневскому «Все – для человека, все – во имя человека». Человек становится жестким условием существования мира. Зверушки, конечно, тоже смотрят на мир и его как-то оценивают, но сознанием обладает только человек, вот он и пытается определять все смыслы. Человек как вид становится мерой на правах победителя в борьбе за выживание.

С другой стороны, смысл утверждения меняется, когда мы учитываем многочисленность и разнообразие рода людского. Сколько людей, столько и мнений. Каждый смотрит на мир своими глазами, его позиция наблюдателя уникальна. И здесь борьба за выживание становится внутривидовой. Мера у каждого – своя. Сказать в таком контексте, что человек – мера всех вещей, это все равно, что утверждать, что никакой меры не существует, а есть лишь анархия и хаос.

Лишь в XVIII веке шотландский философ Адам Смит сформулировал идею о том, что вся хаотическая масса человеческих интересов упорядочивается законами экономики. А деньги – «великое колесо обращения» – это главный инструмент обмена между людьми.

У человека как меры всех вещей появился заменитель. В современной трактовке «деньги – это всеобщий эквивалент, служащий мерой стоимости любых товаров и услуг и способный непосредственно на них обмениваться» (см. goo.gl/RPcbVv ). По сути, если перефразировать, деньги – это мера всех вещей. Все, что имеет ценность, имеет и цену. Любая оценка может быть ценником. Все в мире можно оцифровать с помощью денег. Они проникли во все сферы жизни, поставив человека в жесткую зависимость. В психологии возникло целое направление, которое изучает влияние денег на психику и поведение (см. goo.gl/H5Erhy ). Психологи описали множество феноменов в этой области. Люди окутали деньги страстями, деньги способны менять их поведение. Да что там люди, даже обезьяны, как показывают эксперименты (см. goo.gl/E9dKrw ), легко привыкают к ним. Деньги оказывают на жизнь столь мощное и разностороннее влияние, что невозможно ни обойтись без них, ни описать все эффекты их влияния.

Обратите внимание: описывая деньги, я невольно стал присваивать им статус активной и сознательной силы. Они действуют, влияют, меняют, заставляют, внушают… И действительно, разве без всего этого возможно быть всеобщим эквивалентом стоимости?

Ученые, описывая психологию денег, упустили очень важный момент: на деньгах всегда красуются физиономии. Этот негласный обычай существует с древнейших времен, и сейчас безликая купюра – большая редкость.

В прошлые времена деньги содержали портреты тех, кто, будучи наделен властью, оказывался куда большей мерой всех вещей, чем все остальные. Деньги были мерой стоимости, а правитель – мерой денег. Позднее, жизнь изменилась, смыслы сместились, и власть стали признавать за обладателями денег. А те, кто их печатает, ушли в тень. Портреты властителей постепенно уступили место культурным деятелям. Купюры стали выглядеть демократичнее. В США, в силу их культурной бедности, из банкнот торчат физиономии президентов-основателей. В России, наоборот, не хватило бы никаких номиналов, чтобы разместить своих ученых, философов, композиторов и т.д.

Но на самом деле, не важно, кто изображен на деньгах. Важен сам факт наличия лица. В любом образе внимание, в первую очередь, тратится на восприятие физиономии (А. Л. Ярбус. «Роль движений глаз в процессе зрения»). Это значит, что на сознательном уровне человек видит в деньгах деньги, а подсознательно – лица. Деньги постепенно становятся живыми и осознанными. Это четко согласуется с их попыткой стать мерой всех вещей. Деньги выдавливают человека из этого статуса.

Такая дилемма похожа на сопоставление капитализма и социализма. У первого главная ценность – капитал, у второго – человек. То, что для капитализма – смертельная проблема, для социализма – новые возможности. Система, в которой человек утратил статус меры всех вещей, неизбежно ведет к апокалипсису. У Конца Света тоже есть физиономия, но она, скорее всего, людям не понравится.